Северная война - Страница 30

К оглавлению

30

– Заезжал такой иноземец, как же! Переночевал, вчера утром и выехал. На Брянск отправился…

– А был при нем малец лет девяти-десяти?

– Не, не было! – уверил целовальник. – Сундук вот большой был, это да…

– Какой еще сундук?

– Большой сундук – я же говорю… Странный такой: в его крышке дырки были проделаны круглые. Зачем – те дырки? Вечером этот сундук слуги кавалера втащили в его комнату, утром – вытащили обратно.

– Слуги? – решил уточнить Егор. – Сколько их было? Каковы – из себя?

– Двое и было. Кучер да денщик. Здоровые такие из себя, молчаливые. У каждого за пояс по пистолету двуствольному запихано.

Пока остальные его спутники готовились к утреннему приему пищи, Егор вышел на крыльцо: за ночь навалило сантиметров пять снега, сильный северный ветер гнал снежные полосы – одну за другой, кружил повсеместно крутые снежные спирали… Но гораздо хуже было то, что очень сильно похолодало – вплоть до минус семи-восьми градусов.

«А все товарищи-то твои одеты совсем даже и не по сезону! – грустно усмехнулся внутренний голос. – Особенно драгуны в своих мундирах – на рыбьем меху…» Перед дверью в столовую Егор тщательно отряхнул с плеч и груди снег, вошел, уселся на свое место, из вместительного штофа налил в оловянный стаканчик перцовки, выдохнул воздух из легких, со вкусом выцедил хмельное, занюхал рукавом, крякнул, весело захрустел ядреной маринованной редькой.

– Как там на улице, Александр Данилович? – озабоченно спросил Волков.

– Вьюжит! – кратко ответил Егор и обратился к целовальнику, предупредительно замершему у окна: – Вот что, любезный мой! Подбери-ка нам всем зимнюю одежку! Самую обычную: тулупы, сапоги зимние для конной езды, штаны теплые, шапки, рукавицы. Вот тебе десять рублей. Хватит, надеюсь?

– Хватит, господин генерал-майор! – радостно заверил бородатый целовальник и шустрым молоденьким козликом выскочил за дверь…

Выехали они только через три с половиной часа: пока позавтракали, пока – вырядились в новую экипировку…

– Чисто – шайка татей с большой дороги! – резюмировал Егор, насмешливо оглядев своих соратников.

Действительно, картина получилась изысканной и неоднозначной: серые лохматые волчьи шапки и рыжие потрепанные собачьи треухи, потертые овчинные и лисьи тулупы, на плечах – ружья, за простецкие пояса запиханы пистолеты.

«Партизанский отряд времен славного Дениса Давыдова!» – весело подытожил легкомысленный внутренний голос.

Поскакали через пургу, вьюгу и мороз. Упорно и настойчиво. Когда по пути встречалась деревенька (пусть всего лишь и через три версты – после последнего пристанища), тут же заезжали погреться, пугая при этом до смерти своим внешним видом богобоязненных крестьян и мирных мелкопоместных помещиков. Отогревались перекусывали, снова скакали. Пурга то полностью стихала часов на семь-восемь, то вновь начинала кружить – в странном и загадочном танце, отдаленно напоминавшем классический вальс-бостон… День, ночь, день…

Иван Солев неудачно упал с лошади и сломал ключицу, пришлось оставить беднягу на попечение какой-то древней деревенской бабушки. Один драгун обморозил щеки, другой, потеряв рукавицу, пальцы рук. Обоих определили под опеку смешливого и полностью лысого брянского (уже – брянского!) помещика.

Когда погоня подъехала к брянскому пригороду, установилась просто чудная погода: приятный легкий морозец – минус два-три градуса, полное безветрие, приветливое и ласковое солнышко, ясное голубое небо над головой.

У городских рогаток, перегораживающих дорогу, их странный отряд встретили откровенно неприветливо, а именно – угрожающим бряцанием оружия.

– Стоять, бродяги! – строго приказал молоденький поручик, многозначительно поигрывая своим пистолетом. – Кто такие? Куда следуете? Отвечать без промедления!

Егор неторопливо слез с коня, широко улыбаясь, подошел к юному поручику, вежливо представился, предварительно стащив с головы рыжий собачий треух:

– Генерал-майор Меньшиков Александр Данилович, царев охранитель! – протянул офицеру свою бляху и царскую дорожную грамоту.

Полторы минуты поручик старательно переводил свой взгляд: с бляхи – на грамоту, с грамоты – на Егора, с Егора – на его спутников, со спутников – на бляху… Наконец, видимо окончательно поверив в реальность происходящего, он сильно побледнел и вытянулся в струнку:

– Рад приветствовать вас, господин генерал-майор! Чем могу служить?

– Скажите, поручик, не проезжала ли мимо вашего поста карета английского кавалера Сиднея?

– Так точно, проезжала!

– Когда?

– Минут семь-восемь назад, господин генерал-майор! Вон – мелькает на дороге! – поручик махнул рукой по направлению к Брянску.

– Открыть рогатки! – рявкнул Егор. – Немедленно – открыть!


Испуганные солдатики – по сигналу своего юного командира – растащили рогатки в разные стороны, и погоня, поднимая за собой облако снежной пыли, понеслась дальше – стелясь в последнем рывке…

Никита Апраксин и один из драгун, чьи лошади оказались самыми свежими, первыми догнали искомую карету и, обскакав ее с левой стороны, перегородили путь, приказывая остановиться.

Лошади встали. Неожиданно кучер отбросил в сторону свой кнут, выхватил из-за пояса пистолет и дуплетом выстрелил в Никиту Апраксина.

Одновременно с этим широко распахнулась дверца кареты, и на снег выпрыгнул еще один дюжий детина в черном, целясь из двуствольного пистолета Егору прямо в лицо…

Глава шестая
Подготовка к войне

Загремели взаимные выстрелы, Егор почувствовал, как его щеки – только на краткий миг, слегка оцарапав ее при этом, коснулось что-то очень горячее и очень быстрое. Чуть в стороне раздалось странное жужжание, будто небольшой рой диких пчел устремился в погоню за каким-то наглым вором – любителем сладкого меда…

30