Северная война - Страница 109

109

– Мама, там, на берегу, очень красиво! Вот бы нам там дом построить! Дядя Аникита говорит, что свободная земля еще есть. Только надо на местного генерал-губернатора написать прошение…

Еще через двое суток, дождавшись устойчивого попутного ветра, «Король» отбыл на восток, в направлении невского устья. Пришлось и Фролку Иванова отправить вместе с Лаудрупом – в качестве переводчика и помощника.

– Ну вот, остался я, сиротинушка, в полном одиночестве! – горестно и расстроенно вздыхал Ванька Ухов. – Разбросала судьба-злодейка всех моих верных друзей-приятелей в разные стороны…

Егор сразу же занялся строгой и въедливой ревизией всех дел строительных: переходил с одного объекта на другой, сверялся с подробными планами и картами, посещал склады и лазареты. Дела шли совсем и неплохо, благо и погода тому способствовала: больше месяца над Балтийским побережьем висел обширный антициклон, с безоблачных небес на землю не выпало ни единой дождевой капли.

Поздним июльским вечером в строящемся Питербурхе неожиданно объявились два десятка всадников Дикого полка. Впереди всех шествовал полковник Исмаил-оглы, через круп гнедой лошади, следовавшей рядом с его черным конем, был небрежно переброшен связанный человек в помятой и грязной шведской форме.

– Долгие годы здравствовать тебе, батька генерал-губернатор! – браво соскочив на землю, поприветствовал Егора Исмаил и рукой указал на своего пленника: – Вот, батька, генерал Кронгиорт! Ты же велел – найти и уничтожить его батальоны? Нашли и посекли – в полную труху! Правда, сопротивлялись шведы отчаянно. Четвертая часть моего полка полегла в том бою, на Дудергофских холмах… Еще одна хорошая новость, батька! В деревеньку Назия прибыл сам государь наш, Петр Алексеевич. Со свитой и многочисленными людьми иноземными… Государь велел передать тебе, батька Александр Данилович, что он сейчас отправляется в крепость Шлиссельбург. Будет там все осматривать. Велел, чтобы ты немедленно отправил к этому Шлиссельбургу фрегат «Луиза». Хочет он морем прибыть в славный град Питербурх… А что делать с пленным генералом Кронгиортом?

– Пусть пока в темнице посидит – до приезда Петра Алексеевича! – решил Егор и обратился к сидящему рядом Репнину: – Что, Аникита, а темницу-то вы выстроили?

– Первым же делом, господин генерал-губернатор! – важно заверил Репнин. – И темницу, и две пыточных. Все – как полагается… Еще что прикажешь?

– «Луизу» завтра на рассвете срочно отправить к Шлиссельбургу! Плотникам, каменщикам и землекопам продолжать трудиться усердно, войскам – приводить себя в порядок, готовиться к приезду царскому…

Утром его разбудил Ванька Ухов.

– Александр Данилович, просыпайся! – канючил верный денщик, невежливо тряся Егора за плечо. – Да просыпайся, ты, черт побери! Царь ведь прибывает…

– А, что такое? – резко сел на своей походной койке Егор, отчаянно протирая заспанные глаза. – Где царь?

– Да на «Луизе», где же ему еще быть! Фрегат уже подходит к восточному мысу Котлина. Через минут сорок—пятьдесят встанет на якоря. К берегу-то близко пока не подойти, дно требуется углублять…

– Беги, Ванька, к Репнину и Головину! – велел Егор. – Пусть войска поднимают и выстраивают на берегу, шлюпки пусть готовят. А если есть на воде ветерок нужный, то тогда лучше – ял парусный… Да, и всех музыкантов пусть сгоняют на берег…

Над водами Финского залива царил мертвый штиль, поэтому навстречу дорогим гостям Егор направил пять гребных шлюпок.

– Сколько же народу пожаловало вместе с Петром Алексеевичем? – удивленно спросил Аникита Репнин, неотрывно наблюдая за идеальной водной гладью в мощную подзорную трубу. – Все лодки забиты полностью, как по осени – бочонки с солеными груздями… Кто это такие? А, Александр Данилович?

– Откуда же мне знать? – нервно пожал плечами Егор и резко махнул правой рукой: – Музыкантам – марш играть!

Гремела бравурная музыка, войска, выстроенные побатальонно, держали ружья с примкнутыми багинетами перед собой, сверкала на ярком солнце сталь обнаженных офицерских шпаг. Шлюпки пристали к берегу, их пассажиры – с помощью дюжих гребцов – выбрались на дубовые доски пирса.

Егор, звонко печатая шаг, подошел к царю, из-за плеча которого выглядывала радостная физиономия Василия Волкова, вытянулся в струнку:

– Государь! Вверенные мне войска…

– Помолчи, ничего не говори, охранитель! – улыбаясь, велел Петр и тут же заключил Егора в свои медвежьи объятия. – Все вижу, молодец! – отстранился, внимательно посмотрел в глаза и добавил еще раз: – Молодец!

После краткой, но плодотворной экскурсии по строящемуся городу, все высокие гости были по дощатым тротуарам препровождены на Царские холмы, где под высокими шатрами были накрыты праздничные столы.

– А что это за здание такое симпатичное? – удивленно спросил по дороге Петр, указывая своей дланью на низенький голландский домик под красной черепичной крышей (в деревне Конау умельцы изготовляли собственную черепицу), на входной двери которого был изображен моряк самого залихватского вида, держащий в каждой своей руке по высокой пивной кружке, увенчанной пышными шапками пены.

– Это, мин херц, пивная! Называется «Аустерия четырех фрегатов», – охотно пояснил Егор. – Как солидному городу, особенно – портовому, да без знатной пивной? Да никак нельзя! Пиво, кстати, и недурное совсем, сами варим, в местных полях да перелесках дикого хмеля – навалом…

– Зайдем вечерком, обязательно попробую! – пообещал царь.

Когда гости подошли к накрытым столам, Егор извинительно развел руки в стороны и чуть смущенно пояснил:

109